Пролог

Уважаемые читатели! Я намеренно не пускаюсь в обсуждение деталей уголовного дела, поскольку не ставлю перед собой цель сагитировать широкие массы на пикетирование Армавирского СИЗО транспарантами «Свободу Юрию Деточкину!» Вопрос не в том, виновен я в инкриминируемых преступлениях или нет, а в том, какими методами и способами следствие эту вину доказывает, игнорируя конституционные
и процессуальные права подследственных, что затем игнорируется прокуратурой
и не принимается во внимание судом. К слову сказать, уголовное дело было возбуждено по ст. 159 ч. 3 УК РФ, затем к нему прибавилась ещё ст. 159 ч. 2 УК РФ, затем ещё одна ст. 159 ч. 2 УК РФ, то есть так горячо любимое ОБЭП Хостинского РОВД и неоднократно обещанное мне мошенничество. Статьи к уголовному делу прибавлялись по мере нарастания противостояния с моей стороны, затем, ввиду несостоятельности обвинения, были переквалифицированы в ч. 3, ч. 2 и ч. 2 ст. 160
УК РФ, а в суде так и вообще была натуральная клоунада, поскольку не имеющие
ко мне никаких материальных претензий «потерпевшие» тем не менее следователем были признаны гражданскими истцами, на самом же деле этих людей попросту намеренно дезинформировали и использовали с одной лишь целью – сфабриковать
в отношении меня уголовное дело, удовлетворив ущемлённое самолюбие и личные амбиции.

Глава I

«Пока противник изучает карты нашей местности, мы изменяем ландшафт!»

Вот уж не думал, не гадал, что когда-либо окажусь тут, но, как говорится,
от тюрьмы и от сумы не зарекайся… Камера № 50 СИЗО 23/2 г. Армавира в разное время становилась временным приютом для разного рода оборотней, упырей, вампиров, питающихся кровью трудового народа и прочих негодяев, наживающихся
на временных трудностях, незаметно ставших постоянными. Здесь нет святых,
нет праведников. Обычные люди, вполне обычные судьбы. Ну, плюс-минус,
более-менее… Здесь же на этаже ещё 15 камер, всего в Армавирском СИЗО около
500 мест. В большинстве камер стоят телевизоры. Телефоны запрещены, корреспонденция подвергается цензуре – в соответствии с действующими положениями №103-Ф3 от 15.07.1995 года. В целом быт вполне сносный, не считая, конечно, продовольственного снабжения. Едой это назвать невозможно, впрочем, возможно, это было едой до того, как это ели в первый раз свиньи, после чего принесли нам. Так что с чувством юмора у администрации СИЗО полный порядок. Есть даже штатные массовики-затейники, именующиеся воспитателями, надо же нас перевоспитывать!.. Что они делают? Да ничего. Они просто существуют, за что и получают зарплату. Мысли о том, для чего они нужны, периодически посещают всех постояльцев Армавирского СИЗО, отвлекая их от других мыслей, преступных и неправильных, толкающих на совершение преступлений и мешающих уверенно встать на путь исправления. Так что пусть будут воспитатели, полезные они. В этом смысле они сродни отечественному автопрому.
Библиотека СИЗО г. Армавира… Очевидно, в своё время она появилась усилиями пионеров, сдавших сюда всю собранную по помойкам макулатуру, за что и спасибо, конечно, этим бескорыстным пламенным сердцам, невольно оставивших здесь свои посевы разумного, местами доброго и, судя по всему, увы, вечного, призванного верой и правдой служить процессу перевоспитания заблудших и оступившихся поклонников бессмертных литературных шедевров, завораживающих интригующими названиями типа «Смерть во вторник» и «Правосудие напрокат».
Про Армавирский СИЗО можно говорить бесконечно, однако темой моего рассказа является не он, потому будем считать, что долг вежливости гостеприимным хозяевам я отдал, посвятив им первые строки.

Глава II

«Всё те же лица, мягко говоря…»

Всё началось в далёком уже 2008 году, когда, окончательно убедившись
в особом отношении ко мне со стороны ОБЭП Хостинского РОВД г. Сочи, безрезультатно, но с неописуемым рвением уже дважды пытавшимся упрятать меня
за решётку по сфабрикованным материалам, якобы уличающих меня в мошенничестве,
а также в полном безразличии к происходящему со стороны Хостинской районной прокуратуры, я решил более не искушать судьбу и сменить ареал обитания, тем более что вышеупомянутые сотрудники ОБЭП, явно уязвлённые моим пренебрежительным отношением к их бредовым мазохистским фантазиям, недвусмысленно пообещали мне приложить максимум усилий для восстановления кажущейся им социальной справедливости, заключающейся в непременной изоляции граждан РФ, будучи предпринимателями, так и не научившихся правильно решать вопросы, не задавая своих.
Всё было просто и до смешного грустно. Закрыв автосервис, и по дешёвке распродав оборудование, я попрощался со своими сотрудниками и на поезде поехал навстречу новой жизни в Кемеровскую область, где по Интернету нашёл себе работу
по профилю, на должности директора автосервиса. Да и расстояние в 4000 км от Сочи, честно говоря, грело, несмотря даже на то, что на место я прибыл в декабре 2008 года, то есть уже зимой, которая в Кемерово начинается по календарю, а то и раньше,
и всегда всерьёз, в отличие от Сочи, где зима всегда наступает исключительно вдруг, что, несомненно, является уважительной причиной хронической неготовности к ней муниципальных служб.
Сибирь встретила морозом и снегом, на котором как на белых страницах было неописуемо приятно писать новые строки моей биографии во всех смыслах, в том числе и падающими в сугроб замёрзшими на лету струями. Впрочем, не будем отвлекаться… Очень жаль, что красота природы Кемеровской области, положительно отличающейся от Сочинской спортплощадки, не может быть описана в одном абзаце, впрочем, каждому своё.
Моё спокойствие, постепенно пришедшее на смену нервному тику, стало нормой жизни, и, хотя я и лишился собственного бизнеса, одна мысль о том, что я уже никогда не увижу необезображенных интеллектом лиц неравнодушных ко мне сотрудников Хостинского ОБЭП, заставляла немедленно согреваться настолько, что мой уже порядком подуставший от боёв без правил мозг к сентябрю 2009 года превратился
в поляну из цветущих незабудок. Да не тут то было!
14 сентября 2009 года около полудня явившиеся ко мне на работу сотрудники уголовного розыска УВД г. Новокузнецка Кемеровской области, представившись, подчёркнуто любезно предложили мне проехать с ними в УВД, тем самым, развеяв мои заблуждения о том, что я достаточно далеко уехал для того, чтобы меня, наконец, оставили в покое.
Правда, по дороге в УВД г. Новокузнецка, сидя на заднем сидении машины,
я ещё улыбался и шутил, не осознавая всей серьёзности положения.

Глава III

«Отсутствие судимостей у граждан – это не их заслуга, а наша недоработка»
Ф.Э.Дзержинский

По прибытии в УВД г. Новокузнецка я в компании троих сотрудников уголовного розыска, чьи имена, увы, не сохранились в моей памяти, не говоря уже о фамилиях, которых впоследствии я не обнаружил ни в каких официальных документах, проследовал в кабинет №203. Там мне сообщили, что я нахожусь в федеральном розыске, после чего предложили чаю, поинтересовавшись ненавязчиво, обязуюсь
ли я прилично себя вести и не собираюсь ли выпрыгнуть в окно. От чая я отказался, подозревая, что при таком положении вещей в ближайшее время он и так станет моим любимым напитком, в чём и не ошибся.
Затем мне было предъявлено постановление о моём задержании в качестве подозреваемого в совершении преступления на основании ст. 91 УПК РФ, вынесенное 14.09.2009 года следователем Хостинского РОВД г. Сочи Корольковой Татьяной Григорьевной, полученное факсом, и предложили его подписать. Будучи человеком,
в юриспруденции неискушённым, я попросил пригласить адвоката, хотя бы дежурного, поскольку многое было крайне непонятным, в связи с чем вышеописанная незабудковая полянка увядала с пугающей скоростью, к тому же хотелось понять дальнейшую судьбу моих документов, денежных сбережений, ценных и личных вещей и прочего имущества, находящегося на съёмной квартире, поскольку, как ни прискорбно это осознавать, больше ничего у меня не было. К тому же, учитывая задержание меня в качестве подозреваемого, я попросил дать мне возможность взять из съёмной квартиры некоторые документы по моей предпринимательской деятельности, поскольку именно с ней было связано моё задержание, да и паспорт
не мешало бы взять, учитывая, что никаких удостоверяющих личность документов
с собой у меня не было. При этом я сообщил адрес съёмной квартиры задержавшим меня стражами правопорядка, наивно полагая, что сотрудники правоохранительных органов буквально круглосуточно, как уверяет Р. Г. Нургалиев, заняты охраной прав граждан РФ, а значит, и моих тоже. После десятисекундной паузы недоумение, застывшее на лицах милиционеров, сменилось на искренне добродушные улыбки, после чего стены и оконное стекло кабинета содрогнулись от их хохота. Будучи человеком относительно воспитанным, из вежливости к гостеприимным хозяевам
я тоже улыбнулся, тогда ещё не понимая от чего, однако позже, когда смысл шутки, наконец до меня дошёл, превозмогая ханжество, я всё же оценил их чувство юмора,
но это было уже в Сочи.
За документами поехать оказалось невозможно, хотя, да не обидятся на меня жители Новокузнецка, весь его пересечь поперёк за 30 минут в час пик – более чем реально. Без адвоката тоже обошлись. Вместо всего этого в течение часа мне очень подробно, красочно, и, должен признать, весьма талантливо разъясняли мои незавидные перспективы ночлега в спецприёмнике для бомжей в случае моей несговорчивости. Затем мне сообщили, что за мной уже вылетел на самолёте конвой
из Сочи, который вот-вот будет в Новокузнецке, и уж они-то обязательно мои просьбы удовлетворят полностью.
В общем, стыдно признаться, но постановление я подписал, даже не устраивая скандала по поводу отсутствия адвоката, не говоря уже об остальном. Не испугался, нет. Просто, прекрасно зная, что ничего криминального за мной нет, чувствовал себя уверенно, надеясь, что по приезду сочинских сотрудников милиции, продемонстрирую им имеющиеся у меня документы, после чего они, убедившись в нелепости
и безосновательности подозрений в отношении меня, оставят меня в покое, наконец.
С этими мыслями и уже без личных вещей, карманных денег, телефона и ключа от квартиры, адрес которой я так любезно сообщил сотрудникам уголовного розыска УВД г. Новокузнецка, я доехал с ними, уже в наручниках, до изолятора временного содержания (ИВС) УВД г. Новокузнецка, где мы и расстались. Сцену расставания стоило бы описать особо, не скрывая скупых мужских слёз, катившихся тогда по их небритым щекам, впрочем, возможно им было просто меня жаль, и было от чего,
в принципе.
После нехитрой процедуры личного досмотра, включающей обязательную проверку степени свежести нижнего белья и имитацию осмотра проктологом, стоматологом и таможенным инспектором, меня провели в четырёхместные апартаменты, где уже находилось двое наркоманов. На их вредную привычку указывали шприцы, находившиеся у обоих в руках. При этом один из них отчаянно пытался найти вену на левой руке, очевидно жалея о прогулянных уроках биологии
в школе. Хотя, конечно, совершенно необязательно, что это были наркоманы, потому как в шприцах могло быть лекарство или витамины, а прекрасное расположение духа моих сокамерников после укола могло иметь простое объяснение: хороший день, хорошая погода, остроумный анекдот – да мало ли поводов для улыбки
у интеллигентного человека!
Сокамерники мои, впрочем, людьми оказались приветливыми и хлебосольными, и, хотя и были признаны судом заслуженными блюстителями чистоты в чужих карманах, ко мне отнеслись душевно, накормив и напоив яствами из своих богатых запасов, не особенно мучая своими расспросами, после чего я прилёг на второй ярус деревянных нар, наконец, положив голову, закипающую от мыслей, на пластиковую двухлитровую бутылку, наполненную водой, которую администрация ИВС, видимо, заботливо предоставляет всем постояльцам вместо подушки, матраса, одеяла, а заодно и всего постельного белья, поскольку на остальных нарах в голове лежали такие же.
Довольно скоро двери открылись и меня по фамилии вызвали в коридор
с вещами. Душа запела: вот она, свобода! Недоразумение исчерпано! Но нет… Меня всего лишь перевели из камеры №2 в камеру №10, тоже четырёхместную. Там почти всё повторилось, поскольку два спальных места, кстати, также заботливо снабжённых бутылками-подушками, уже были заняты ветеранами криминалитета. Правда, шприцев уже не было, хотя одного из них и ломало довольно прилично, в связи с чем он каждые 30-40 минут вежливо интересовался, нет ли у меня анальгина или аспирина. Мои отрицательные ответы он, похоже, не слышал, поскольку снова и снова спрашивал.
Так прошли остаток дня 14.09.2009 и ночь. Сны снились страшные, но, учитывая место ночлега, и неудивительно. Снился Президент, являющийся гарантом Конституции горячо всеми нами любимой Российской Федерации, гордый герб которой красовался
на моём паспорте, по которому я удивительно быстро соскучился...
...............................................................................................
Сограждане, прошу вашей поддержки!
Прошу каждого по возможности разместить моё открытое письмо на максимальном количестве доступных вам Интернет-ресурсов.
Пишите, отвечу всем. Заранее благодарю.
Бычихин Юрий
352919, г. Армавир, ул. Пугачёва, 32, СИЗО 23/2

Полный текст письма здесь или тут