Ваша честь, уголовное дело, слушание которого завершается, можно смело назвать неординарным! И свидетельством этого является  повторное судебное разбирательство, давность событий, которым предстоит дать правовую оценку, и произошедшие изменения уголовного закона.

Выступая в защиту подсудимого Белоглазова, считаю необходимым:

Во первых,  показать несостоятельность, неконкретность, противоречивость, выдвинутого против него обвинения.

Во вторых, привести доводы в поддержку заявления подсудимого о непричастности  к действиям, совершенным 3 ноября 2003 года, в отношении потерпевшей Севрюк.

Итак, Белоглазову было предъявлено обвинение, которое сформулировано следующим образом:

Белоглазов совершил соучастие в виде подстрекательства к совершению хулиганства, т.е. грубого нарушения общественного порядка, выражающегося в явном неуважении к обществу, сопровождающееся применением насилия или угрозой его применения, совершенного с применением предмета, используемого в качестве оружие, группой лиц, по предварительному сговору, т.е. преступление, предусмотренное частью 4 ст.33, ч.2 ст.213 УК РФ.

В судебной практике, подстрекательство в чистом виде – встречается крайне редко, поэтому я считаю необходимым, коротко обратится к тому, как законодатель определяет подстрекательство, объективную и субъективную сторону его действий. И полагаю что это нужно для определения, юридически значимых обстоятельств, установление которых, необходимых по данному делу, а также определения круга доказательств, подлежащих оценке. И в следствии этого решить вопрос о виновности или невиновности.

Итак, часть 4 ст.33 УК РФ определяет, что подстрекателем признаётся лицо, склонившее другое лицо  к совершению преступления путем уговора, угроз, подкупа, и так далее. С объективной стороны - это действие, направленное на возбуждение у исполнителя решимости совершить определенное преступление. Таким образом, при подстрекательстве нельзя  склонить к совершению преступления вообще, а можно лишь, к совершению определенных индивидуально опасных, общественных действий. Субъективная сторона подстрекательства заключается в том, что подстрекатель всегда должен знать все те  фактические  обстоятельства, которые образуют  основные признаки и элементы состава преступления, быть осведомленным о, конкретно  совершаемых действиях. Так как, без такой осведомленности, каждый участник – отвечает только в пределах совершенного.

В соответствии с пунктом 3, 4 ч.1 ст.220 УПК РФ – в обвинительном заключении следователь указывает: существо обвинения, место, время совершения преступления, способы, мотивы, цели и средства, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, формулировку предъявленного обвинения с указанием  статей уголовного кодекса. Вот что касается формулировки обвинения, было отрадно услышать, что представитель государственного обвинения сделал корректировку, сказав о том, что формулировка части не соответствует диспозиции и нормам материального права, а именно ч.1 ст.213 УК РФ, но здесь меня подводит, всё таки, вот эту просьбу, поскольку она совпадает и у защиты она такая же, обосновать. Действительно, на момент событий ноября 2003 года – действовала указанная статья в редакции от 7 июля 2003 года, и данное положение предусматривала, но в декабре 2003 года, федеральным законом от этой даты, в данную статью были внесены изменения, и данный признак был исключен. Поэтому, опираясь на статью 9 УК РФ, которая определяет действие закона во времени, и ст.10 УК РФ, предусматривающую положение об обратной силе уголовного закона, действительно, поскольку в последующем данный квалифицирующий тезис был исключен из диспозиции ст. 213 – то поэтому включение этой формулировки, естественно, являлось необоснованным, и поэтому не может быть применимо в данном случае, и употребляться. И автор обвинительного заключения сделал это конечно напрасно.

Далее, Белоглазов, указанный в обвинительном заключении, являющийся зятем Севрюк, имеющий с ней личные неприязненные отношения, решил напугать и отомстить ей за сложившиеся неприязненные отношения, путем применения к ней физического и психического насилия. Вот из этого можно видеть как следователь мотив: неприязненные отношения, цель: напугать и отомстить, способ: путем применения к ней физического и психического насилия.

Хочу остановиться на каждом из них, но сначала хочу обратить внимание на то, что описание всех соответствующих понятий – мотива, цели, способа, в обвинительном заключении – носит общий характер, неконкретный характер. Мотив – комплекс доказательств, свидетельствующих о том, когда, по какой причине, в силу каких событий, между Белоглазовым и Севрюк  сложились неприязненные отношения.

Напротив, из материалов дела следует обратное: Севрюк и супруги Белоглазовы – проживали в одной квартире в 1998 году, в течении 3-х месяцев, после этого Севрюк и ее дочь (Белоглазова) – не поддерживали отношения в течении двух с половиной лет. Когда отношения возобновились, то Севрюк И.Г., по ее словам, к Белоглазовым домой не ездила, а они лишь привозили к ней внука, когда в этом была необходимость. По пояснениям самой потерпевшей, она в жизнь дочери не вмешивалась. В судебном заседании, она следующим образом пояснила это: «дочь мне не разрешала вмешиваться, она стала взрослой, мама – не указ, есть муж, я не лезла в их конфликты». Свидетель Белоглазова поясняла: «моя мама в нашу жизнь не лезла, она вообще к нам не ходила, я никогда не ссылалась на маму, как на человека, по совету которого действовала».

Как усматривает, имеющееся в деле решение мирового судьи: фактически семья Белоглазовых распалась за год до решения суда, т.е. в 2003 году – супруги расстались по взаимному согласию, имущественных споров и  споров по поводу ребенка – между ними не было. Уже после того, как семья дочери распалась, фактически распалась, Севрюк И.Г. дала разрешение и зарегистрировала на свою жилую площадь Белоглазова Сергея Игоревича, об этом также имеется документальное подтверждение, и сама Ирина Григорьевна – этот момент не оспаривала. Мы прекрасно знаем, как каждый человек щепетильно относится к вопросу регистрации на свою жилую площадь кого бы то ни было, а здесь: если это нериязненые отношения, существовавшие давно, то уже после того, как дочь не проживает с человеком, она регистрирует его (летом 2003 года) на свою жилую площадь!

Все, приведенные выше обстоятельства, свидетельствую не только об отсутствии у Белоглазова личных неприязненных отношений к Севрюк, но и почвы для возникновения таких отношений. Как пояснил подсудимый Белолазов, характеризуя отношения с Севрюк: «я относился к ней, как к матери своей жены, а после развода – как к бабушке своего сына, отношения были нормальные, без особой любви, но и без конфликтов».

Дело в том, что мало заявить о том, что были неприязненные отношения.  Да, потерпевшая говорит о том, что таковые отношения имелись, может быть у ней – к Белоглазову! Белоглазов говорит о том, что он неприязни не испытывал.  Еще раз подчеркну: мало заявить, необходимо привести доказательства,  которые бы свидетельствовали о том или другом утверждении. Таких доказательств – не представлено! Не указано авторами обвинительного заключения причины неприязненных отношений, на почве чего? Например имущественных споров, на почве несходства характеров, разных пинципиально жизненных позиций, и т.д. Кто должен указать  когда возникли неприязненный отношения, как, на почве чего, как долго длились? Точно могу сказать: это должен делать не суд, это обязанность органов предварительного следствия, установить, описать, чтобы уже судом мола быть дана оценка. Да, имеют значение эти обстоятельства, потому, что это один из обязательных признаков  который необходимо указывать и описывать, я уже сказала соответствующие статьи уголовного кодекса, это необходимо обстоятельство отражать в обвинении.

Вот, по мнению защиты, оценка отношений с Севрюк, о которой говорит Белоглазов – является объективной, и отражает действительный характер отношений, существовавший между Белоглазовым   и потерпевшей. Вот на мой взгляд, в силу этих причин, автор обвинительного заключения и не указывает причину неприязни.

При отсутствии неприязненных отношений, у Белоглазова, объективно небыло повода для мести, цель такую выводит автор обвинительного заключения. Нет повода для мести, а потому утверждение обвинения, что он «решил напугать и отомстить за сложившиеся отношения» - являются необоснованными, бездоказательными, и, свидетельствуют о желании искусственно создать цель для действий подстрекателя!

Я вынуждена сегодня, немного остановиться на том, о чем говорил государственный обвинитель, пытаясь обосновать наличие неприязненных отношений и повода к их возникновению, говоря о квартире, которая находилась в собственности у Белоглазовой. Якобы, по поводу этой квартиры возникли спорные вопросы, в силу которых и сложились неприязненные отношения.

Ваша честь, во первых: эта квартира никаким образом не являлась совместным имуществом подсудимого и потерпевшей, эта квартира находилась в собственности третьего лица, более того: не представлено никаких доказательств того, что спор возникал по поводу этой квартиры. У нас нет заявлений в суд, по поводу раздела этой жилой площади, у нас нет обращений в другие органы, если возникали ссоры и конфликты, и т.д., по поводу этой квартиры. Более того, довод о том, что де, после совершенного нападения, написан добровольный отказ от распоряжения квартирой, этот довод, с точки зрения логики, как говорит представитель государственного обвинения,  не выдерживает никакой критики!

Я понимаю, заставили человека, он написал, что то потерял, повод отомстить есть, а в данной ситуации – другая совершено история. Его только что прописали, он был прописан, решил какие то свои проблемы с машиной, за это не мстят, за это никоим образом не мстят! Ну подписал он согласие на то, чтобы квартира отчуждалась… потому что была такая договоренность, поэтому он в добровольном порядке дал согласие. Иных доказательств – у нас нет.

Далее, автор обвинительно заключения говорит о способе: «путем применения физического и психического насилия». При такой формулировке обвинения, сразу возникает вопрос: какого, конкретно, физического и психического насилия? В каких пределах, в каких, конкретно, действиях это должно выражаться? Автор обвинительного заключения не расписывает это обстоятельство. А вот если исходить из этой формулировки: «путем применения физического и психического насилия» - то можно сделать только один вывод: объектом противоправных действий не является бественный порядок, речь идет о 213 статье, а исходя из формулировки, речь идет лишь о насилии к конкретному лицу! И мне представляется, что представитель государственного обвинения, выступая, не оговорился, а он сказал или выразил истинное положение вещей, когда говорил о действиях подстрекателя и сказал «против личности и здоровья»! Так не в этой главе расположена статья 213, ст.213 – расположено совершенно в другой главе УК РФ, которая говорит о преступлениях против общественного порядка и управления, т.е. автор обвинительного заключения, используя такую формулировку, никаким образом не расшифровывает, более того, показывает этим самым, а я о подстрекателе говорю, она никаким образом не охватывала общественный порядок, и т.д. Т.е. объектом общественный порядок в данном случае быть не мог.

Я говорила о противоречивости обвинительного заключения, вот смотрим дальше. А далее, когда автор обвинительного заключения излагает дальнейшие события, говорит, что Белоглазов, во исполнение вот этого, предложил своему знакомому, бывшему сотруднику милиции, Кузину, подыскать нескольких лиц для совершения хулиганских действий в отношении Севрюк. Дал Кузину задание напугать, применить необходимые меры физического и психического насилия. Ну, что касается знакомого Кузина – я скажу чуть позже. Я хочу акцентировать внимание на то, что здесь уже появляется термин «хулиганские действия». В силу ст.14 и 252 УПК РФ – суд не вправе домысливать обстоятельства, имеющие значение для данного дела, приговор не может быть основан на предположениях. Вот хулиганство – понятие юридическое, вот когда мы говорим о краже – это общепринятое понятие, и здесь не надо обладать специфическими знаниями для того чтобы понять: воровать – это значит взять чужое. А вот хулиганство – это понятие, которое включает в себя очень большой диапазон действий. Хулиганство – это бросить окурок или помусорить в общественном месте, это и сквернословить в общественном месте, и приставать к кому либо в общественном месте, это сорвать и мероприятие общественное, ну масса других действий.

Так вот, в зависимости от этого, законодатель разделяет уголовно наказуемое и административно наказуемое деяние!

Что имел ввиду автор обвинительного заключения, написав «для совершения хулиганских действий»? Каких? Тех, которые написаны в ст.20 УК РФ, об административных правонарушениях, или тех которые описаны в диспозиции ст.213 ? Нет этого в обвинительном заключении! А ведь это очень важно было, какие действия подстрекатель просил совершить, потому что от этого зависит какова была направленность умысла, то ли на нарушение общественного порядка, то ли на совершение действий в отношении конкретной личности. Вот что имел ввиду автор обвинительного заключения, написав: «применить к ней необходимые меры физического и психического насилия»? Необходимые – это какие? С точки зрения кого, необходимые? Что в это понятие включается?

Обвинение должно быть конкретным, не допускающим общих формулировок, содержать четкую формулировку просьб о совершении конкретных действий, чтобы определить фактические обстоятельства дела, которые образуют состав преступления, свидетельствую о направленности умысла, в данном случае – подстрекателя.

Вот и возникает вопрос: можно ли при такой формулировке обвинения, делать выводы о том умысле, который преследовал подстрекатель? Я полагаю, что нельзя!

Нигде в тексте обвинения, где касается указаний подстрекателя, автор обвинительного заключения не упоминает вообще ни про какое оружие, а в дальнейшем, когда уже переходит к описанию действий других лиц, которых называют исполнителями, вот там содержится ссылка на то, что был приготовлен пистолет, для исполнения, заранее разработанного плана.

Какого плана и кем разработанного? Кто кому поручил принести оружие? Какое к  этому оружию имеет отношение подстрекатель? Кто сообщил о наличии оружия, если, по мнению органов следствия, таковое имелось?

Вот все эти моменты, как раз, и говорят о несостоятельности, противоречивости обвинения, в том виде, в котором оно изложено.

Высказывая свое отношение к обвинению Белоглазова – хочу заявить о его непричастности к нападению на Севрюк. В соответствии с ч.2 ст.14 УПК РФ – обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, бремя доказывания – законодатель возлагает на сторону обвинения. Какие доказательства представило обвинение? По мнению защиты, фактически никаких доказательств виновности Белоглазова – не представлено. Ну прежде всего не представлено доказательств наличия неприязненного отношения Белоглазова к потерпевшей, не представлено наличие мотива у Белоглазова, для мести Севрюк, нет такого мотива, нет основания для возникновения неприязненных отношений. Не представлено доказательств знакомства Белоглазова и Кузина. Автор обвинительного заключения формулирует обвинение таким образом, что подстрекатель был знаком с неким человеком, вот Кузиным, в частности, и в дальнейшем, по его просьбе были совершены какие то действия. Так вот, чтобы это было сделано – необходимо представить доказательства знакомства этих людей. Этот вопрос исследовался судом. В характеристике, которая оглашалась на Кузина – указан круг людей, с кем общался Кузин, сам Кузин заявил что не знает Белоглазова, Белоглазов заявил что не знает Кузина, фамилию Кузина не слышали и родственники Белоглазова, на тот момент родственники, эти люди не жили вместе, не учились, не работали. Т.е. из всех доказательств – нет свидетельств того, что эти люди когда либо соприкасались или знали о существовании друг друга до того как было возбуждено уголовное дело.

Возникает вопрос, как под подозрение попадает Белоглазов? Тут и появляются показания Букато… конечно жаль что представитель обвинения, в свое время, обиделся на слова адвоката о том что показания Букато – единственное доказательство обвинения, но тем не менее – ведь так и получается, по существу – это тот камушек, от которого пошли круги.

Вот из его уст, на предварительном следствии, прозвучало слово «зять», и с этого момента пошло и всё остальное. Но, Букато, говоря о том, что зять является тем человеком который заказал преступление, он ссылается на Кузина, как на источник информации. Кузин это обстоятельство – не подтверждает. А вот все остальные свидетели (Ильин, Куликов – они касаются данного подстрекателя), вот эти свидетели, все ссылаются на показания Букато, т.е. круг так или иначе, замыкается на Букато, и это – объективно.

Более того, я хочу сказать вот о чем: показания свидетеля Куликова, коль скоро им тоже в речи обвинителя было уделено внимание, так вот если их объективно проанализировать, то можно увидеть даже из этих показаний – насколько непоследователен был Букато. Я только некоторые моменты напомню, ну он там говорит, этот же Куликов, о двух пистолетах, о мотиве, что якобы, какие то деньги пошли, про что даже Букато не говорил.

Кроме того, Куликов ссылается на то, что фамилия Белоглазов ему знакома, что слышал ее от Букато, так вот Букато на тот момент, когда они находились вместе с Куликовым, он еще и сам эту фамилию не знал, находясь в камере с Куликовым – он знал только «зять». Поэтому, он источником фамилии, для Куликова никак быть не мог. И он, Букато, об этом говорил, и его показания оглашались.

Далее, если говорить о показаниях Букато, то получается какая то странная логика в оценке показаний этого человека. Вот то, что Букато говорит «зять» - в это обвинение верит, и на этом строит обвинение в отношении Белоглазова. А вот то что Букато… меня то интересуют показания относительно подстрекателя, потому что роль подстрекателя, что за фигура подстрекателя, о чем он говорит? Так вот Букато… ведь понимаете, ни Кузин, ни Копкин – об этом сказать не могут, они не причастны к этому преступлению, с зятем по этому поводу никто не общался. Получается что единственный человек, который по этому поводу говорит, и то со слов Кузина, это вот Букато. Так Букато как говорит об этом: «попросили пойти поговорить, насилия не применять». Поговорить – вот ведь о чем он говорит. Так единственно о направленности умысла подстрекателя – мы можем судить только с этих слов, но почему то их не замечают, и говорят: нет, подстрекательство было в хулиганстве! И вот это «поговорить», подтверждается не только Букато, но и потерпевшей, которая сказала: «подошли, спросили: вы Ирина? Надо поговорить!», и при этом движение было сделано пройти в квартиру, и только потому что потерпевшая восприняла это по другому, и оказала сопротивление, все приняло другие формы.

Вот если исходить из этого, и помнить те положения, с которых я начинала, о роли подстрекателя, о объективной и субъективной стороне, подстрекатель должен знать о всех тех обстоятельствах, которые происходят. Как он мог знать, если Букато говорит, что отправили «поговорить»? Вот поэтому я и полагаю, что руководствоваться только показаниями Букато в той части, где он говорит «зять» - нельзя.

Белоглазова проверяли на причасность к нападению, и было отказано в возбуждении уголовного дела. На сегодняшний день – каких то иных доказательств его вины не предоставлено. Все какие были доказательства тогда -  они есть и сейчас в материалах дела, и по существу, это показания Букато и не более того.

Я полагаю, что с учетом всех этих обстоятельств, говорить о том, что причастен к совершению нападения на Севрюк Белоглазов – нет оснований. Еще хотелось бы, прежде чем перейти на личности, немного сказать о доводах государственного обвинения. Поскольку сегодня еще прозвучал такой довод как телефонный звонок.

Ну вот, опять же, если поверить тому что сегодня гововриться в судебном заседании, как довод, представителем государственного обвинения, то тогда это коренным образом противоречит тому, что изложено в обвинительном заключении. Надо как то определится, либо там, либо здесь, потому, что автор обвинительного заключения всё строит на том, что Букато небыл знаком и не имел никаких контактов с подстрекателем. Ни фамилии, ни телефона, ни где найти. Потому, что, если бы это было так как предполагает представитель государственного обвинения, то и обвинение должно быть другое, и зачем тогда Кузин, какова его роль во всем этом? Где и когда тогда соприкасались Букато и подстрекатель? А Букато ведь объяснял уже всё это очень просто… да мы все прекрасно понимаем, что протокол оформляется не сразу, как только переступается порог здания МВД, и Букато пояснял о том как его забрали из дома, как он был доставлен к ним, у него забрали телефон, а потом составляли все документы, никому он не звонил и не знает такого, Белоглазова. Поэтому я представляю, что это опять попытка восполнить отсутствие доказательной базы. Поэтому, даже если говорить с точки зрения органов обвинения о том, что существовал какой то подстрекатель – то я полагаю что это был точно не Белоглазов. Потому что доказательств обратного не представлено.

Я понимаю, ваша честь, что вам решать этот вопрос, с учетом того о чем говорил государственный обвинитель, и защита. Я буду просить вас о постановлении оправдательного приговора, и помнить о том, что приговор всегда выносится в отношении конкретного лица, а это значит решается судьба этого человека.

Белоглазов Сергей Игоревич, исходя из материалов дела и того что здесь говорилось, это зрелый человек, человек с какими то жизненными принципами, который исключительно сам создает себя, работает, работает неплохо. Имеет семью, родителей, имеет сына. В общем то человек, который характеризуется исключительно положительно. И поэтому, решая вопрос о виновности или невиновности, я прошу вас не забывать и об этом вот человеческом факторе.