Ему инкриминируют пункт «б» части 3 статьи 159 (мошенничество) и пункт «б» части 2 статьи 174-1 (легализация денежных средств) Уголовного кодекса РФ. Сообщение составлено так, будто суд уже был, формулировки не допускают альтернативных толкований: «совершил хищение», «легализовал имущество» и т.д. Между тем, в деле «Красного Маяка» не все так однозначно.
Начнем с того, что уголовных дел существует не одно, а два. Первое – «экономическое», о котором говорилось выше, а второе – сугубо «уголовное». Вот оно-то как раз и должно помочь ответить на вопросы, поставленные в первом, а заодно и опровергнуть эти самые однозначные формулировки следствия. Когда речь идет о разделе собственности, участники процесса могут обращаться в арбитражный или гражданский суд, наконец, в прокуратуру – это их право. Журналисты в таких случаях, как правило, молчат и ждут решения – «куда кривая вывезет». Но когда убивают человека, а дело об убийстве остается нераскрытым, молчать нельзя

Немного истории
Конфликт вокруг контрольного пакета акций ОАО «Ярославский завод «Красный Маяк» начался примерно восемь лет назад. В то время большая часть акций предприятия принадлежала ЗАО «Вибропромтех», единственным видом деятельности которого как раз и было управление активами «Красного Маяка». На момент создания общества в 1998 году доли распределялись так: Константин Сонин – 44,6%, Сергей Басовец – 31,6%, Любовь Хабарина (супруга тогдашнего управляющего филиалом банка «Возрождение») – 23,8%. Поскольку Хабарина не оплатила свою долю, ее акции перешли в собственность ЗАО, их впоследствии выкупил Константин Сонин. В 2002 году, когда в законодательство об акционерных обществах были внесены изменения, был составлен другой договор: Любовь Хабарина якобы подарила свои акции Сергею Басовцу. Тот в свою очередь попытался провести «свое» собрание акционеров и установить контроль над «Красным Маяком». Так и началась история арбитражных и гражданских судов, которая спустя три года вылилась уже в уголовное дело.

Убийство
23 декабря 2005 года около школы № 36 был убит водитель Константина Сонина Илья Румянцев. В этот день он отвез дочь Сонина Александру на занятия в первый класс. Когда он возвращался к припаркованной неподалеку машине, неизвестный убил его четырьмя выстрелами из револьвера 38 калибра. Уже одним этим обстоятельством – орудием убийства – должны были немедленно заинтересоваться следственные органы. Дело в том, что револьвер калибра .38 Special – это оружие, которым мог воспользоваться только профессионал, причем профессионал столичный. После выстрела гильза остается в барабане и, разумеется, вещественным доказательством в деле об убийстве служить не может. Выпускают такие револьверы в основном в США, стоят они достаточно дорого, так что приобрести подобное оружие за 5000 $ и выше рядовой «браток» из провинции вряд ли сможет.
Следствие, однако, пошло по какому-то совершенно непонятному пути. В первые дни после убийства сотрудники правоохранительных органов отрабатывали версию «заказа» убийства самим Константином Сониным: он якобы хотел подставить своего бывшего партнера Сергея Басовца и организовал подобную акцию с тем, чтобы подозрение пало на него.
Даже у человека, не знакомого со всеми тонкостями уголовного расследования, эта версия вызывает очень большие вопросы:
1. Как может человек, если он психически здоров, организовать убийство по сути дела на глазах у собственного ребенка?
2. Даже если допустить, что убийство «заказал» Сонин, зачем было расстреливать человека в присутствии десятков свидетелей, если Сонин, пользуясь служебным положением, мог отправить водителя куда-нибудь за город и там провести все без шума и пыли?
3. Не слишком ли сложная схема – убить водителя, чтобы следствие подозревало основного конкурента, который, видимо, спланировал все это как «акцию устрашения»?
Все эти вопросы у следователей возникли несколько позже, и время было упущено. Теперь Следственный комитет придерживается другой версии, гораздо более реальной: киллер должен был убить самого Константина Сонина, ему был известен номер машины, а также то, что дочь в школу обычно провожал сам Константин Викторович. В тот день, 23 декабря, Сонину пришлось срочно уехать, так что водителя, скорее всего, убили по ошибке.

Добавлено (18.08.2010, 16:55)
---------------------------------------------
Основная версия
Вдумчивый читатель может спросить: а откуда у автора подобные сведения? Неужели он настолько тесно связан с прокуратурой, что легко оперирует информацией, которая составляет тайну следствия? Отнюдь, просто не так давно Сергей Басовец подал в Кировский районный суд иск о защите чести и достоинства в отношении все того же Константина Сонина. Для того, чтобы уточнить некоторые факты, суд обратился за разъяснениями в органы прокуратуры. В итоге в материалах дела оказался документ, с которым могли ознакомиться не только обе стороны, но и представители общественности. На 8 страницах начальник отдела по расследованию особо важных дел Следственного управления ярославского Следственного комитета Юрий Болдырев рассказывает о том, как ведется дело об убийстве Ильи Румянцева, которое, еще раз отмечу, до сих пор не раскрыто.
Передаю слово документу. Комментарии, полагаю, излишни…
«В настоящее время основной рабочей версией по делу является организация убийства по найму Сонина К.В. в связи с длительным корпоративным конфликтом в Обществе – со стороны Басовца С.К. (крупного частного акционера) и членов «Подольской» преступной группировки, осуществляющих финансирование деятельности Басовца по установлению контроля над предприятием».
«После вынесения данного решения (одно из дел в Арбитражном суде) на тот момент каких-либо других исковых заявлений от Сонина, принципиально касавшихся существа данного дела, в производстве судов не имелось, то есть при его – Сонина – физическом устранении давало возможность Басовцу беспрепятственно созвать Собрание акционеров и законным способом установить контроль над предприятиями».
«В ходе предварительного следствия совместно с Управлением уголовного розыска УВД Ярославской области и Управлением ФСБ РФ по Ярославской области проводятся оперативно-розыскные и оперативно-технические мероприятия в отношении ряда лиц, в том числе в отношении Басовца С.К. и Свитайло О.В. (последний является активным участником и одним из лидеров «Подольской» организованной преступной группировки, с учетом имеющейся информации отрабатывается на предмет организации убийства Сонина К.В.). С 2005 года все финансовые и организационные вопросы по установлению контроля над предприятием решались непосредственно Свитайло О.В. (что подтверждается, в том числе данными прослушивания телефонных переговоров)».
«По делу, помимо участников «Подольской» ОПГ, были допрошены также ближайшие связи Свитайло в правоохранительных органах – сотрудники Оперативно-розыскного бюро Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу – Никишаев и Ветров, к которым Свитайло в частном порядке обращался для проведения проверочных мероприятий и осуществления разработки Сонина К.В. с целью привлечения последнего к уголовной ответственности и устранения с должности Генерального директора ОАО «ЯЗКМ».
«В настоящее время совместно с УФСБ и УУР УВД ярославской области Управлением уголовного розыска ГУВД г. Москвы проводится и планируется также ряд оперативно- розыскных и следственных мероприятий в отношении участников и других лидеров «Подольской» ОПГ с целью установления лиц, причастных к исполнению убийства Румянцева, а также местонахождения оружия».

Неутешительные выводы
Казалось бы, справка о расследовании дела об убийстве отвечает и на вопросы, поставленные при расследовании другого, «экономического» дела. Понятно, кто и зачем спровоцировал его возбуждение. Кто финансировал это «мероприятие», опять же понятно. Однако вновь мы натыкаемся на, мягко говоря, странную позицию правоохранительных органов, на этот раз столичных. Дело, в котором отсутствует состав преступления (разве что есть предмет для разбирательства в гражданском суде), доводят до суда уголовного и почему-то московского, хотя, по общему мнению юристов-профессионалов, рассматривать «преступление» Сонина должны были, как положено, в Ленинском суде Ярославля – по месту совершения. Словом, вопросы, на которые уже был получен ответ, вновь становятся предметом разбирательства.

Владимир Ропшин, «Аргументы Недели».