2. На очной ставке с Букато Сергеем 1.02.07 не записывались фактические ответы на мои вопросы, а записывались те что формулировал сам следователь: так на мой вопрос: «за что ты на меня наговариваешь?» - Букато сначала спросил у следователя: «могу я не отвечать?», следователь: «конечно». На повторно заданный вопрос, Букато ответил: «я три года был в аду и не хочу снова в ад». Я спросил у Букато: «у тебя есть хоть капля совести?», он ответил: «какая совесть? У кого она в наше время есть?». Я спросил: «почему ты наговариваешь именно на меня?», он ответил: «ты парень не глупый – сам поймешь откуда ноги растут». Этот диалог не был записан в протокол, а следователь спросил у Букато: «то есть вы хотите сказать что наговариваете на Копкина потому что отсидели один за то что совершили вдвоем, так?», букато ответил (не поднимая глаз) «да», именно в такой форме и был записан в протокол ответ Букато С. На мой вопрос по этому поводу следователь ответил что Букато, якобы, отвечал некорректно, поэтому он и не записывал это в протокол. (следователь Янченков А.В.). При этом на очной ставке не было ни адвоката, ни понятых, только следователь и оперуполномоченный (который постоянно уговаривал написать чистосердечное признание, обещая смягчение наказания, вплоть до условного, при этом вел он себя по хамски, угрожал)

3. Опознание в Изоляторе временного содержания проводилось не потерпевшей, а её дочерью, которая (по ее же словам) видела нападавших с расстояния 30 метров, через окно, со спины, 3,5 года назад. Перед опознанием она долго (15-20 мин) беседовала со следователем. На опознании рядом со мной поставили двух молодых людей явно моложе (1986 г.р. – оба), и совершенно не похожих на меня. Дочь потерпевшей посмотрела, попросила повернуться налево, направо, кругом, и показав на меня сказала что «этот больше всех похож!», а на вопрос адвоката «как опознали?», она ответила что по ногам вроде больше других похож.

4. Перед судом на избрание меры пресечения до суда, один из оперуполномоченных (который присутствовал на очной ставке с Букато, и который меня вызывал в милицию), спросил меня согласен ли я на допрос на Полиграфе, на что я ответил, что согласен. Он пообещал что допрос будет на следующей неделе, но его так и не провели, тем самым не дав мне возможности доказать правдивость своих показаний.

5. Ходатайство моего адвоката о проведении опознания меня потерпевшей следователь Помазкина О.А. отклонила, ссылаясь на то что потерпевшая не помнит второго нападавшего, и к тому же у потерпевшей в данное время плохое самочуствие (сотресение мозга и перелом руки), и она не может придти на опознание. Хотя на суде, через несколько дней, потерпевшая выглядела отлично и без гипса.

6. Ходатайство моего адвоката о проведении опознания брата Букато – Букато Андрея, потерпевшей, следователь отклонила, ссылаясь на то что во-первых потерпевшая не помнит второго нападавшего, а во-вторых братья Букато близнецы, и нечего их опознавать! (хотя они не являются близнецами, и совершенно не похожи друг на друга).

7. В ИВС с 2.02 на 3.02.07 меня содержали в камере (№15), где температура воздуха была около 0, был сквозняк, спать было невозможно даже в зимней дубленке, шапке и обуви, тем более там не было нар, а только приподнят пол под окном.

8. в СИЗО первые три дня содержали в грязных холодных камерах (в это время были морозы), где я застудил спину (и она болела еще 4 месяца),

9. с 6.02.07 по 9.03.07 меня содержали в 8-ми местной камере, где я один был некурящий, из 10 человек.

10. с 9.03 по 13.03.07 меня содержали в каких то транзитных боксах, в полуподвальном помещении, в крайне антисанитарных условиях, где я простудился и находился там с температурой.

11. с 14.03 по 03.05.07 меня содержали в 10-местной камере (30 кв.м.), где вместе со мной постоянно находились около 35 человек, и я один был некурящий.

12. 10.04.07 – в боксе ж/д суда весь день меня содержали в одном боксе с туберкулезным больным.